Автор: Павел КАТЦЫН, газета «Городские новости» 2.06.15
На очередном веломарафоне “Красспорт” целая группа красноярских спортсменов попытается свергнуть с трона чемпиона пяти последних лет феноменального Дмитрия Андреева из Прокопьевска.
Для борьбы с ним вырабатывается особая тактика. Целая группа велогонщиков постарается не отпустить Дмитрия в коронный прорыв, после которого его уже не достать. Сергей Хазов, рекордсмен России по Ironman среди любителей, будет одним из тех, кто бросит вызов Андрееву. О планах на веломарафон, а также о многом другом красноярский спортсмен рассказал “Стадиону”.
— Начнём, пожалуй, с культового соревнования для красноярского велоспорта. Последние пять лет никто не мог составить конкуренцию Дмитрию Андрееву из Прокопьевска. На Ваш взгляд, его вообще возможно победить?
— Ничего невозможного нет. Дмитрий, конечно, феноменальный спортсмен. Он способен условные сто километров ехать со средней скоростью в 35 километров в час, из красноярских спортсменов так мало кто может. А как показали последние веломарафоны, вообще ни у кого не получилось. Необходимо ещё принять во внимание, что для Андреева эта гонка — главный старт сезона, а лично для меня и для ряда других наших спортсменов — один из многих. Но, скажу честно, не очень приятно год за годом проигрывать одному и тому же человеку.
— В этом году красноярские спортсмены готовят какую-то особенную тактику?
— Ничего в корне нового мы не готовим. Будем стараться действовать командой и работать на нашего лидера Павла Андреева. Тащить Пашу никто не будет, он и без этого может проехать прекрасно, будем помогать. Но если у него что-то не заладится, всё равно постараемся опередить спортсмена из Прокопьевска. Возможно, на первые роли выдвинется какой-то другой спортсмен. Лично для меня победа в веломарафоне не самоцель. Но некоторые из моих товарищей ставят перед собой такую задачу, я готов им помочь.
— А в чём, на Ваш взгляд, секрет побед Дмитрия Андреева?
— У него прекрасная физическая подготовка, феноменальная выносливость, он бывший лыжник, это помогает, конечно. За других говорить не буду, скажу про себя. В прошлом году я видел момент, когда Андреев совершил рывок и стал уезжать от соперников, однако догнать его никак не мог, банально не хватило сил. Но к этой гонке я, как и многие другие спортсмены, подхожу в отличной форме. Надеюсь, на этот раз всё сложится более успешно.
— Вы готовились именно к веломарафону, набирали форму под это соревнование?
— Не совсем, мы с моим напарником Николаем Трегубовым собираемся принять участие в самой престижной гонке среди любителей TransAlp. Маршрут проложен по Альпам, старт в Германии, трасса проходит через Швейцарию и Австрию, а финиш в Италии. Перепады высот и температур просто фантастические. Внизу может быть плюс тридцать, а в горах идти снег. Именно из-за сложности трассы к участию допускаются только команды из двух человек, чтобы в случае форс-мажора напарник мог тебе помочь. Поэтому в этой гонке можно участвовать только с товарищем, которому ты доверяешь на сто процентов.
Ну так вот, готовиться к TransAlp мы стали в марте, благо погода позволяла. Изъездили пригородные горы вдоль и поперёк и сейчас уже набрали очень даже неплохую форму, именно поэтому я и рассчитываю выступить на веломарафоне удачно.
— Помимо успехов в велоспорте Вы известны как рекордсмен России среди любителей в соревновании Ironman (прим. авт.: самом жёстком соревновании по триатлону, состоящем из заплыва на 3,86 километра, заезда на велосипеде протяжённостью 180,25 километра и завершающего этапа — забега на 42,195 километра). Как вообще триатлон появился в Вашей жизни?
— Лет двадцать назад я стал заниматься в нашей красноярской секции. Не могу сказать, что показывал какие-то выдающиеся результаты, но и худшим не был. Дошёл до звания кандидата в мастера спорта. Затем закрутилось. Работа, семья, армия, с триатлоном я практически закончил, занимался, конечно, но только для себя. А года три назад загорелся пройти Ironman, причём не просто дойти до финиша, а преодолеть за девять часов. Не знаю, почему именно это время меня привлекло, так получилось. Я, конечно, много наслушался во время подготовки, что показать такое время нереально. Рекорд Красноярского края принадлежал моему тренеру Андрияну Христофорову и равнялся девяти часам сорока минутам, рекорд России был в районе девяти часов трёх минут. На соревнованиях в Копенгагене мне удалось преодолеть дистанцию за 9 часов 33 секунды, установив таким образом новый рекорд России. Помимо этого, мне удалось попасть в четвёрку сильнейших в своей подгруппе, что дало право заявиться на чемпионат мира, который по традиции проходит в месте, где Ironman, собственно, и зародился. На Гавайях.
— После установления рекорда почувствовали себя известным?
— Не особо. Первое время приглашали на телевидение, радио, было немного непривычно. Но затем всё вошло в обычную колею. В России Ironman не особо популярен, а вот за границей всё обстоит по-другому. Для зарубежных спортсменов — это настоящий праздник. На старт в Копенгагене вышло более двух тысяч человек, единицы из них были нацелены на какой-либо временной результат, остальные просто хотели пройти эту дистанцию. Вообще в России около 500 спортсменов, заслуживших звание Ironman, а в Европе только в одном этапе участвуют более трёх тысяч человек. И таких соревнований очень много.
— На чемпионате мира высокий результат, как в Дании, показать не удалось, почему?
— Дистанцию прошёл со временем на час хуже. Но особо не расстроился. Я банально не успел восстановиться после предыдущих соревнований. Дело в том, что спортсмен должен подтвердить своё участие в чемпионате мира в течение суток после завоевания такого права. После прохождения дистанции в Копенгагене я буквально лежал и не вставал и ни на какой чемпионат мира ехать не хотел. Но в эти же сутки мне поступило огромное множество звонков, и все убеждали меня поехать на этот престижнейший турнир. В итоге я согласился и ни разу об этом не пожалел.
Каждый триатлет мечтает попасть на Гавайи в эту мекку нашего вида спорта, прикоснуться к истории Ironman. Я прекрасно понимал, что моё состояние не позволит показать высокое время, поэтому главной целью было для меня пройти дистанцию. Условия были совершенно непривычные. Душно, жарко, на открытых участках просто сумасшедший, сдувающий с ног ветер.
Но зато именно там я сумел познакомиться и пообщаться с настоящими легендами триатлона: австралийцем Крисом Маккормаком — двукратным победителем чемпионата мира Ironman, величайшим триатлетом в истории Марком Алленом, выигрывавшим чемпионаты мира на “железных” дистанциях шесть раз, а также с Крисси Веллингтон, железной леди триатлона, становившейся чемпионкой планеты четыре раза. Раньше я о них только читал и видел по телевизору, а там познакомился, сфотографировался, оказалось, что они абсолютно простые, хорошие люди, всегда готовые пообщаться.
— Между профессионалами и любителями в Ironman большая разница?
— Огромная. Начну с того, что для профессионалов это работа, за которую они получают приличные деньги. А для меня и других спортсменов-любителей триатлон и Ironman — хобби, на которое мы тратим свои личные средства.
— То есть даже после попадания на чемпионат мира федерация не оплатила Вам вступительный взнос, перелёт, проживание?
— Нет. Федерация любителям ничего не оплачивает. Справляюсь своими силами, ну и, конечно, мне помогают мои друзья.
— Ironman — невероятно сложное испытание для человеческого организма. Летальные случаи происходили на дистанции?
— Всякое происходило, и сознание люди теряли, бывали и смертельные случаи.
— Тогда что мотивирует таких людей, как Вы, именно любителей, так себя истязать? Профессионалы хотя бы деньги за это получают.
— Могу сказать только за себя. Лично я не могу без больших физических нагрузок. Когда бездельничаю, плохо себя чувствую, для меня важно всегда находиться в движении, открывать новые резервы своего организма. В неделю я тренируюсь шесть дней, один день выходной. Его я посвящаю восстановлению, хожу в баню, на массаж.
— Тем не менее считаю, что Вас нельзя назвать любителем. Вы же не ракетками по воланчику во дворе бьёте для собственного удовольствия.
— Нет. Я всё-таки любитель. Поскольку большое количество времени отдаю работе, поэтому и результаты мои хоть и хороши для любительского триатлона, от профессиональных очень далеки.
— В триатлоне Вам, наверное, больше всего нравятся велосипедные заезды?
— Как ни странно, раньше всё было наоборот. Велосипедные этапы вызывали во мне ужас. Я был маленьким и лёгким, и меня банально сдувало с велосипеда.
— Когда начинали заниматься триатлоном, даже не мечтали о таких велосипедах, которые есть сейчас?
— Конечно. Катались на велосипедах отечественного производства. С нынешними их просто не сравнить. Сейчас велосипеды, на которых участвуют в соревнованиях по триатлону и в гонках, просто космические.
— А сколько стоит велосипед, на котором выступаете Вы?
— В районе пятисот тысяч рублей.
— Нет слов. А что в нём такого особенного?
— Он очень мало весит, полностью карбоновый, невероятно удобный, при переключении скоростей практически не теряешь время. В общем, он стоит своих денег.
— Извините за личный вопрос, а как Ваша жена относится к велосипеду за 500 тысяч?
— Я не женат. У триатлетов вообще есть поговорка: “До сих пор женат ещё тот, кто мало тренируется”. А если серьёзно, тренировки отнимают очень много времени и сил. И времени на семью просто катастрофически не хватает, поэтому нужно делать выбор.
— А девушка у Вас есть?
— Девушка есть. Она ко всему относится нормально. К тому же у неё очень хороший велосипед.
— А какую максимальную скорость можно развить на таком карбоновом коне?
— Всё зависит от этого (похлопывает себя по бедру).
— Ваш рекорд?
— Без проблем разгонялся до 90 километров в час.
— Невероятно. Под гору, надеюсь?
— Естественно.
— Сколько ещё планируете заниматься триатлоном, и какие цели ставите перед собой?
— Главная цель — ещё раз попасть на чемпионат мира. В следующем году попытаюсь это выполнить. А заниматься триатлоном буду столько, сколько хватит сил. Я делал перерыв и могу сказать, что без спорта, без ежедневных тренировок и преодоления себя жить гораздо хуже и неинтересно. Да и я сам без этих нагрузок уже просто не смогу. Это наркотик в хорошем смысле, слезть с которого практически невозможно.
