Господин Пиночет, госпожа Аконкагуа

Новости

(окончание)

6 марта 1993г.

Утром головная боль приобретает новые оттенки. Захаров тоже не в лучшей форме. Не хватает времени на акклиматизацию.

Но необходимо идти вверх. Шестичасовой путь дробится на шесть отрезков. Пятьдесят минут идем, медленно переставляя ступни. Быстрее нельзя, иначе сразу перехватывает дыхание. Затем десятиминутный отдых, после которого все повторяется вновь. Я постоянно смотрю на часы: когда присядем? На тропе, посыпанной снегом, встречаем американскую пару. Американцы трижды предпринимали штурм вершины и трижды отступали: «Все! Хватит! Только вниз». Не повезло им…

Плато на высоте 5400 я одолеваю, делая остановки уже через каждые 20 шажков. Молча ставим палатку. Коля зажигает примус, варит спагетти, я же забираюсь в спальник. Без аппетита поев, пытаемся уснуть. Это удается к середине ночи. Так как бешено молотит сердце, не давая расслабиться. Лишь порывы шквального ветра заглушают его стук.

7 марта 1993г.

Утро. Окончательно будит меня радостный голос Захарова: «Погода – класс, поднимайся». Действительно, небо чистое, лишь солнечный диск исключает его абсолютную синеву.

Достаем из-за пазухи просушенные за ночь стельки альпинистских ботинок. Со дна спальников извлекаем фотоаппараты. Их мы очень бережем, они должны « зарегистрировать» взятие вершины. Работают они от аккумуляторов, которые только в спальниках можно уберечь от ночного мороза (-17гр.). Над газовой горелкой разогреваем ботинки «Кофлак». Обуваемся. Пьем на удивление безвкусный бразильский чай с хлебом и единственной банкой отечественной «Сайры».

Вчера в середине пути я немного заголодал. В голове реклама «Сникерса» крутится, а реализовать нечем. Сегодня пакетик сахара на случай с собой прихватил. В начале пути наш дуэт разбавился еще одним искателем приключений: на тропе перед нами предстал норвежец по имени Мортран. Он трое суток провел на 5400м, акклиматизировался, теперь можно и к вершине.

На высоте 6000м встречаем спасателей. Они разбили лагерь, отдыхают, тело погибшего американца снимать будут завтра. Коля предлагает свою помощь, аргентинцы вежливо отказываются. Мортран ставит рядом с ними палатку, а мы идем на 6300м. Последние метры даются опять на редкость тяжело. Но зато с 6300 открывается потрясающий вид: внизу — облака, под ними – сумрак, а сверху – яркое солнце и снег, на который невозможно смотреть без защитных очков.

8 марта 1993г.

Сон, состоящий из множества частей, наконец, прервался. Коле, вообще, не удалось заснуть. Первый взгляд на вершину: видимость отличная. Стартуем налегке, без палатки и рюкзаков. На ногах кошки. Знатоки уверяли, что Аконкагуа — вершина бесснежная. Зря, мол, металл тащите.

Они глубоко ошибались. Подъем довольно крут и покрыт снежным фирном. Первым идет норвежец. Через полчаса попадаем в тень вершины, дует резкий встречный ветер. Ноги, руки, лицо начинают быстро замерзать. Мелькает мысль: «Неужели обморозимся?». Коля бросает горнолыжные палки (альпинисты используют их на подъемах), никак не может отогреть руки даже в «салевовских» пуховых рукавицах. Я тоже бросаю, но одну. Видим спасателей, они с трудом на веревках по склону сталкивают тело американца, помещенное в пластиковую « лодку».

Норвежец начинает потихоньку сдавать, пропуская вперед сначала Захарова, а затем и меня. Согреться все же удается.

Первым на вершину, после трехчасового пути, ступает Н.Захаров, а затем и мы. Вот она крыша Америки! Площадка, алюминиевый крест, облепленный наклейками прошлых экспедиций. И шнуром привязанная к нему Библия в кожаном футляре. Фотографируемся, поздравляем друг друга. Привязываем к кресту вымпел нашего спонсора – фирмы «Сибастроваз».

Минут через пятнадцать начинаем спуск. Здесь с моим организмом начинает твориться что-то неладное. Происходит раскоординация. Голова ясная, а ноги не слушаются. С трудом держу равновесие, опираюсь на палку. Смотрю на Колю, у него все в порядке. Оглядываюсь на норвежца. Он «пьян», как и я. На высоте 6300м у палатки предложение Захарова спускаться дальше, поддержать не могу. Часа три лежим, пьем чай. Затем Николай поднимает меня. Идем вниз к 5400м, где и ночуем.

5-10 марта 1993г.

За шесть часов с 5400 спускаемся до 2800. Проскакивая базовый лагерь, успеваем поесть у гостеприимных аргентинцев, обменяться адресами, продать два спальника, часы, титановые ледобуры и полсотни карабинов, разбогатев сразу на три сотни аргентинских песо.

Внизу от резкого перепада высот распухают и трескаются губы, горит обожженное солнцем лицо. Меня еще и подташнивает, но все это кажется пустяками по сравнению с взятой вершиной.

Наутро, проголосовав у дороги, пересекаем на автобусе границу. Новая смена пограничников долго изучает наши «диковинные» паспорта. Наконец, регистрирует выезд, отобрав у Коли подаренные спасателями три апельсина (фрукты перевозить через границу запрещено), и желает удачи.

Вечером попадаем в лапы гостеприимной семьи Агирре. Отец Христиана к поздравлениям добавляет «кризи» (сумасшедшие). Многочисленные родственники, собравшиеся у них, встречают нас традиционными поцелуями. Мы же за ужином вдвоем съедаем столько, сколько почтенное семейство вместе взятое.

В остальные дни старшая чета Агерре свозила нас на берег Тихого океана, в свой загородный домик близ Вальпораисо. Океан, правда, там холодный (+15-17гр.), берега омывает холодное течение Гумбольд. Но все равно чертовски приятно было валяться на желтом песке.

Сходили мы в Сантьяго на футбол, где под бой барабанов и конвульсий тиффози бились «Католика» и «Эспаньол». Много гуляли. В один из дней встретили на улице двух немцев, которые штурмовали Аконкагуа после нас. Оказывается, немцы повернули вниз с 6200м. И мы были последними, кому великая гора поддалась в этом сезоне!

Владимир Мусиенко

Оцените статью
Федерация триатлона Красноярского края