В выходные в Китае произошла трагедия: во время ультрамарафона в провинции Ганьсу 21 участник замерз насмерть.
Никто из 172 стартовавших в тот день не преодолел маршрут в 100 км по горным хребтам Каменного леса. Из-за ледяного дождя, града и ураганного ветра спортсмены сходили с трассы. Организаторы остановили забег и начали спасательную операцию.
Один из участников подробно описал в заметке для Tencent события того дня.
«На старте ветер усилился; не знаю, сколько людей возвращалось, когда их кепки срывало с головы»
«100-километровый забег в Каменном лесу проводится в живописном районе уезда Шилинь в провинции Ганьсу.
Соревнования проходили уже четыре раза. Предыдущие старты были организованы так себе, но из-за призовых в 1600 юаней для финишировавших (около 250 долларов – Sports.ru) народ по-прежнему собирался. В конце концов, если вычесть сбор за участие в 1000 юаней, то ты получишь чистую прибыль в 600 юаней.
Некоторые говорят, что трасса ультрамарафона в Шилине – самая простая среди 100-километровых забегов по пересеченной местности в Китае. Скорее всего, это связано с двумя факторами. Во-первых, суммарный перепад высот – небольшой по сравнению с другими забегами, всего 3000 м. Во-вторых, у трассы базовая сложность, по ней можно бежать быстро.
Но, на мой взгляд, это не просто 100 км. Забег проходит на высоте 2000 м, для спортсменов с равнины это ощутимо. Вторая сложность – ограничение во времени, оно составляет 20 часов. Не все укладываются в этот лимит.
Организаторы забега в этом году были прежними, хотя на технической встрече 21 мая я отметил, что директор соревнований, который рассказывал про трассу, поменялся. В оргкомитете появилось несколько новых лиц. Я сказал друзьям, что все они выглядят надежными людьми.
Хоть организация и не наберет максимальные 100 очков, все устроено довольно неплохо. Тем более дистанция не менялась несколько лет. Персонал, волонтеры знали об этом. В предыдущие годы не было ни малейших проблем, жалобы поступали лишь от некоторых бегунов, которые не укладывались во временной лимит. Они подозревали, что организаторы делали это намеренно, чтобы сэкономить на призовых.
К тому же в этом году заметно, что организация была более продуманной. Но получилось так, что именно в этот раз возникли проблемы. Огромные проблемы.
И заключались они в экстремальной погоде.
Прогноз накануне не предвещал таких условий. В день забега было солнечно, казалось даже, что будет тепло. Но когда мы подъезжали к месту старта, тучи затянули небо, поднялся сильный ветер. Я почувствовал, что температура тела тут же понизилась. Я уже бегал ультрамарафоны в горах. Перед стартом я пробежал 2 км, чтобы разогреться – такого я никогда раньше не делал. Но беда в том, что после разминки тело вообще не разогрелось.
В конце мая уже чувствуется лето. По опыту предыдущих соревнований я знал, что куртка не входит в состав обязательной экипировки, хотя упоминается в инструкции на уровне рекомендации. Я положил куртку в трансферный рюкзак, который закинули на отметку 62 км – там был промежуточный пункт. Обычно я добегаю до этой отметки до наступления темноты.
Еще один момент: организаторы забирают трансферные рюкзаки накануне старта. Так что утром многие еще могли надеть куртки, если не отправили их на пункт.
Каждый год в забеге участвует много опытных спортсменов – все из-за высоких призовых для первой десятки и гарантированных 1600 юаней. В начале забега многие из них были одеты в короткие шорты и дрожали в ожидании старта. А как только прозвучал сигнал, стрелой рванули вперед.
В начале дистанции идет извилистая дорога с крутым спуском. Думаю, многие хотели использовать его, чтобы быстрее разогреться. Проблема в том, что в 9 утра, когда стартовал забег, ветер усилился. Не знаю, сколько участников возвращались назад, когда их кепки срывало с головы.
Затем следует живописный участок в расщелинах Каменного леса, высокие глыбы блокируют ветер. А потом начинаются открытые участки.
«Когда увидел первого снявшегося, подумал: ты только что отказался от призовых»
Прежде чем я добрался до второго чекпоинта, начался дождь. Было около 10:30. После этого начались настоящие проблемы.
В первую очередь – встречный ветер. Он заметно усилился, дождь стал плотнее. Капли хлестали в лицо словно пули, было больно. Очки тут же покрылись водой, а без них невозможно открыть глаза из-за ветра и дождя, я бежал прищурившись.
Это самый сложный отрезок трассы – до третьего пункта около 8 км, при этом восхождение составило 1000 м – без спусков. Гора представляет собой смесь камня и песка, много крутых участков.
В предыдущие годы этот отрезок был чрезвычайно трудным. Приходилось карабкаться при помощи и ног, и рук. Тут не проехать на мотоцикле, поэтому на третьем чекпоинте нет никаких припасов. Это значит, что даже если ты доберешься до вершины, то не получишь ни еды, ни воды. На открытой горе негде отдохнуть, спрятаться тоже нельзя. Нужно бежать дальше.
В этот раз трудность многократно увеличилась: чем выше подъем – тем сильнее ветер и дождь, ниже температура, быстрее охлаждаешься.
Когда я поднимался, то встретил первого участника, который спускался. Он сказал, что там слишком холодно, невозможно постоять и перевести дух. Первое, о чем я подумал: ты только что отказался от 16 сотен? Каждый раз, когда я думал об этом позже, мне хотелось одернуть себя.
Я все поднимался, а мне навстречу шли другие спортсмены, в том числе очень сильные бегуны.
Мое положение становилось хуже и хуже. Я промок насквозь, включая обувь и носки. Я не справлялся с ветром, переживал, что меня снесет. Холод становился невыносимым. Я нашел относительно защищенное место, чтобы достать одеяло, обернул его вокруг тела. Его тут же унесло ветром. Там же я увидел покрывало другого бегуна, которое шторм порвал в клочья.
На мне были перчатки без пальцев, а с собой – трекинговые палки. Руки не выдерживали холода, поэтому я положил палки под мышку и медленно пошел в гору. Вскоре выяснилось, что все десять пальцев ничего не чувствуют – такого со мной никогда не случалось, кроме как зимой на северо-востоке. Я засунул палец в рот – понимал, что уже долго держу его, но чувствительность так и не возвращалась, а язык был холодным.
В этот момент я решил завершить забег и спуститься.
Когда спускаешься с горы, хочется сделать это как можно скорее, чтобы вернуться в теплое место. Но это было невозможно. В гору легко подниматься, а вот спускаться – тяжело. Особенно по такой крутой местности. Гора была скользкой, зрение затуманилось, тело непроизвольно задрожало так, что не могло остановиться.
Я спускаюсь небольшими шагами и чувствую, что сбит с толку. Чем больше меня трясет, тем сильнее чувство растерянности. У меня только одна установка – нужно придерживаться горы, даже если падать – то к ее подножью.
Думаю, мне повезло принять правильное решение в последний момент. В ту секунду я завис на грани переохлаждения, в критической точке. Симптомы проявились уже при спуске. Переохлаждение – это ужасно. Из-за непогоды участники забега столкнулись с ним на самом сложном участке трассы.
Я достиг подножья, и команда спасателей отправила меня к небольшому деревянному домику, где уже было около десяти бегунов, которые сошли первыми. За час с лишним количество спасшихся достигло 50 человек.
«Люди лежали на обочине, но остальные были так слабы, что не могли помочь»
Когда я спустился, то не видел никого, кто бы лежал на трассе без сознания. Наоборот, многие еще продолжали подъем в гору.
Бегуны, которые попали в эту хижину позже, рассказывали, что видели, как кто-то падал на трассе, неподвижно лежал на обочине с пеной у рта (кто-то даже записал видео). Говорили, что был пожилой мужчина, который сказал: «Я больше не могу». Он попросил позвать спасателей, чтобы те пришли как можно скорее. Мы дождались старика в домике. Хорошая новость была в том, что ему помогли. Когда он вошел, его губы были розовыми – значит, ничего серьезного.
С теми, о ком говорили другие бегуны, несколько спасателей мало что могли сделать. Они использовали рации, чтобы связаться с оргкомитетом. В этом отношении гонка сложна, но спасение – еще сложнее.
Спортсмены, сошедшие с гонки, говорили, что видели людей, лежащих на обочине, но сами были так слабы, что не могли им помочь. Когда они рассказывали это, глаза их краснели. Вспоминаю, как сам спускался, и понимаю, что чувствовал то же самое.
Прошло больше часа, когда еще один спасатель добрался до нашего домика и сказал, что машина не может доехать. И если мы можем двигаться, то лучше вернуться ко второму чекпоинту. Те, кто двигаться не мог, должны были дожидаться спасения дальше.
Я спустился с группой из тех, кто пришел в себя. Мы вернулись на второй пункт и сели в микроавтобус, набралось 20 человек. Мы были первыми, кто благополучно сошел с гонки. Было около 16:00.
На обратном пути некоторые плакали, вспоминая о других участниках.
Когда я вернулся в отель и проверял новости о спортсменах, была уже полночь.
Днем все надеялись спасти бегунов до наступления темноты, а тут уже полночь. С полудня на гору поднимались отряды пожарных и полицейских, а количество спасателей все росло.
Ходило много слухов и непроверенной информации, я не буду об этом говорить. Но вот некоторые факты, которые подтвердились:
• Несколько участников забега упали и истекали кровью, степень травм была разной.
• На горе застряло много спортсменов, у них различные проблемы. Кто-то переохладился, у кого-то более серьезные последствия. Несколько человек нашли место, где смогли защититься от ветра, они собрались вместе, чтобы согреться. У одного или двух спортсменов были чуть ли не сверхспособности, потому что они продолжали забег вплоть до темноты.
• У кого-то положение на GPS-датчиках не менялось в течение нескольких часов. У некоторых не ловил телефон – с ними было невозможно связаться.
Одна моя подруга столкнулась с переохлаждением недалеко от вершины. Она рассказала, что у нее снизилась температура, она села, а позже ее разбудила другая участница. Только потом она обнаружила, что сломала ногу, у нее шла кровь. Вот только она не помнила, как это произошло. Значит, она потеряла сознание. Я сказал ей: «Ты должна поблагодарить девушку, которая тебя разбудила, иначе ты могла пропасть сегодня».
Еще до того, как оргкомитет остановил гонку, почти все участники снялись. Это первый случай, когда большинство участников сошли с дистанции из-за подобных трудностей.
Одно из предположений, почему в этот день была столь экстремальная погода, – в том районе произошло два землетрясения. То, что так получилось, не значит, что организаторы должны брать на себя ответственность. И не говорит о том, что само соревнование – ужасно. Но спасательная операция была испытанием для оргкомитета.
Я сказал другу: для участия в подобном забеге в будущем нужно, во-первых, взять с собой достаточное количество спасательного снаряжения; во-вторых, уметь правильно оценивать свое физическое состояние; в-третьих, столкнувшись с подобным, уметь принимать своевременные решения.
Вернуться домой – значит дойти до конца. Безопасность всегда на первом месте. И дело тут не в том, чтобы благополучно пересечь финишную черту, а чтобы просто остаться в безопасности».
Фото: globallookpress.com/Tpg/Keystone Press Agency, Fan Peishen/XinHua, Fire and Rescue Department of Ga/XinHua, Xinhua; Gettyimages.ru/; REUTERS; twitter.com
